В концертной зале «умер» свет,
И всё утихло в ожиданье,
И в черном фраке силуэт
На миг застыл, как изваянье…

В лучах огней прожекторов,
Как в фокусе, храня улыбку
Стоял скрипач, как жрец богов,
Прижав к щеке рукою скрипку.

И вдруг забыв про все свои
Нам всем знакомые мотивы,
Запела скрипка о любви
И страсти нежные порывы

Звучали нежностью маня,
Цветами радуги струились
И звуки страсти и огня
В глазах любовью засветились.

А в пеньи, трепетном смычка
Истома нежная сквозила,
Как будто страстная рука
Струне по талии скользила,

Ласкала нежно, растворив
Мечтанья в звуки неземные
И сердца нежного порыв,
Сливаясь в сладкие мотивы,

Смущал души спокойных лад
Тревожил, бился в изумленье
Волшебной сказки маскарад…
И я застыл, в оцепененье…

И вдруг взорвался целый свет,
Планета замерла в смятенье
Холодных звуков, горький бред
Навеял горькие виденья…

Смычка пронзительный надрыв
Слезой взывал со сцены зала,
Про всё прекрасное забыв, — О горьком скрипка вспоминала…

Томилась, плакала душа
Из плоти выскочить пытаясь
И пела скрипка чуть дыша
От звуков горьких задыхаясь.

И в зале с каждого лица
Сошла счастливая улыбка
Надрывно, горько, трепеща
Рыдала безутешно скрипка.

Во фраке траурном скрипач
Её пытался успокоить
И горький, громкий скрипки плач
Мог тысяч слов дороже стоить.

То, всхлипывая, то опять
Надрывно, доходя до стона…
Её утешить, словно мать
Склонилась перед ней Мадонна…

Ни чем не мог я ей помочь
И грудь на части разрывалась,
И боль, пытаясь превозмочь
Душа в отчаянии металась…

И звонкой нотой, трепеща
Скрипка в агонии застыла, — Когда рукою скрипача
Ей горло, хрупкое сдавило…

И ничего в моей строке
Таким несчастным не казалось,
Как существо в его руке,
Что так от боли содрогалось…

И в зале снова «ожил» свет
И тишь овацией взорвало…
Лишь женщина, преклонных лет
Платочком слезы утирала.